Русский мир Лейпцига

Вышедшая в свет при содействии фонда «Русский мир» в августе 2011 года книга «Русский мир Лейпцига», посвященная истории российско-немецких связей, стала большим событием в культурной жизни русскоязычной общины. Это на сегодняшний день наиболее полный труд, исследующей жизнь российский подданных в Лейпциге до 1917 года. И, разумеется, это издание представляет ценность не только для русскоязычного читателя, живущего сегодня здесь, но вызовет, безусловно, большой интерес и в России, и в Германии – за пределами города ярмарок. В нем представлена истории российского – немецких отношений – торговых, военно-политических, культурных – в сфере образования, музыки, литературы, издательского дела. Продуманная структура книги позволяет легко отыскать нужную информацию по интересующей вас теме. В каждой главе дана общая историческая канва , приводятся статистические данные, схемы и таблицы. К книге много изобразительного материала, помещены редкие фотографии и впервые публикуются копии интереснейших документов. Как у всякого хорошего научно-популярного издания , в книге имеется также справочный аппарат, позволяющий углубиться в ту или иную тему. Несколько разделов раскрывают не исследованные ранее вопросы и вводят в научный обиход неизвестные факты. Книга «Русский мир Лейпцига» стала результатом кропотливой работы небольшого творческого коллектива под научным руководством профессора Эрхарда Хексельшнайдера, крупнейшего специалиста по вопросу российско-саксонских связей. Им написаны четыре из десяти глав книги. Открывает книгу статья, посвященная купцам – первым посланцам России в городе ярмарок, - и российским консулам, поскольку политические и торговые отношения всегда тесно связаны между собой. Статья была написана на немецком языке и переведена тремя разными людьми. Возможно, это стало причиной некой несогласованности отдельных фрагментов текста. Так указывается дата появления первых русских торговцев пушниной – 1772 год, то есть вторая половина 18 века. Тут же сообщается что во второй половине 18 века число торговцев увеличилось в 10 раз. Беремся предположить, что речь идет о конце 18 столетия. Хотелось бы также знать и начальное число купцов, раз уж известно, что оно возросло десятикратною. К сожалению, кроме пушнины не упомянуты никакие другие товары, как ввозимые в Лейпциг, так и приобретаемые на Лейпцигских ярмарках россиянами. Не совсем логичен вывод о необходимости создания российского консульства в 1783 году по результатам таблицы, показывающей увеличение числа русских купцов на ярмарках начиная с 1790 года, что, вероятно, так же связано с погрешностями перевода. Часть главы посвященная Российскому консульству, содержит не только полную фактологическую информацию, но наполнена интереснейшими сюжетами, раскрывающими характер взаимоотношений представителей разных культур. Российские консулы были достойными представителями Российской державы и сделали на своем посту много полезного для обеих стран. Одно из подтверждений тому – создание российской колонии Аскания-Нова. Мы открываем для себя и такие интереснейшие сведения, как то что бывший владелец Шпексхофа, расположенного в центре Лейпцига торгового центра, был русским дворянином, а одним из российских консулов был сын Надежды фон Мекк (её дружба и переписка с П. И. Чайковским – одна из важнейших страниц в биографии великого композитора). Вслед за торговлей и политикой следует война, знаменитая Битва народов под Лейпцигом 1813 года. Глава о Битве написана Елизаветой Тумим как захватывающий роман о великой войне, где наряду с ходом военных действий предстают пред нами и волнующие судьбы реальных героев. А это те имена, что знакомы нам со школьной скамьи: поэт Батюшков, гусар и поэт Денис Давыдов, друзья Пушкина – Чаадаев, Раевский, будущие декабристы. Почти сорок страниц текста вместили несколько лет дотошной исследовательской работы, поиска, поездок по местам сражений. Этот всеобъемлющий труд по Битве народов и её увековечению в Лейпциге уже взяли в свой научный фонд сотрудники Государственного исторического музея Российской Федерации. Три последующие главы посвящены образованию. Вполне можно утверждать, что обучавшиеся по различным направлениям и предметам студенты и стажеры из России оказали в дальнейшем заметное влияние на российскую науку, промышленность, торговлю и культуру, прежде всего музыкальную. Самая обширная глава о российских студентах и стажёрах Лейпцигского университета (автор – профессор Хексельшнайдер) представляет всестороннее и глубокое исследование многовековых контактов двух стран в сфере высшего образования. От первого российского студента в 1531 году до начала первой мировой войны университет Лейпцига был в числе самых притягательных центров для получения высшего образования, немногим уступая прославленному Гёттингену. Вскрыты причины, побуждавшие в различные исторические эпохи молодых людей из России устремляться в Лейпциг, показаны возникающие трудности, а порой и конфликты с представителями местного населения. Необычайно интересно для читателей представить жизнь российского студенчества в Лейпциге через дошедшие до нас письменные свидетельства. Вольнолюбивые идеи университетского города оказали влияние на российское просвещение. Лейпцигский студент Александр Радищев – один из примеров тому. Но помимо Радищева мы встречаем здесь много других достойных, но полузабытых имён. Приведённые таблицы с именами российских стажёров в области химии и медицины во второй половине 19 века дают представление не только об их специализации, но указывают на их последующую деятельность в России. Большинство из них получили профессуру в различных российских городах. Так и хочется сказать: Лейпциг был кузницей российских научных кадров! Какие великие имена встречаем мы в этих таблицах: Сеченов, Бехтерев, Зелинский, нобелевский лауреат Павлов! А основатель военной медицины Пирогов был ответственным преподавателем для русских стажёров. Еще одна глава профессора Хексельшнайдера раскрывает доселе совершенно неизученную страницу истории: российские студенты, обучавшиеся в Высшей торговой школе города. Это первое в Германии учебное заведение, дававшее образование по новым, востребованным временем экономическим дисциплинам. Процент российских студентов среди них достигали порой более половины. В главе раскрыта конфликтность этой ситуации и ограничительные меры, предпринятые саксонским правительством, чтобы сократить число иностранцев. Жаль, что не было принято во внимание мнение Феликса Мендельсона - основателя Лейпцигской консерватории, который считал, что пребывание человека в интернациональной среде весьма полезно как для личности, так и для общества. Авторы Елизавета Тумим и Надежда Стрельчук представили совершенно новый материал в главе «Чтоб стать музыкантом…». Необычайно важно, чтобы русские имена на музыкальной карте города не были забыты. И их немало. И здесь важны не только громкие имена украинского композитора Николая Лысенко или литовского композитора и художника Микалоюса (Николая) Чюрлёниса, но и тех, кто после Лейпцигской консерватории выступал с концертами и преподавал музыку в российских провинциях – таких как Витольд Ростропович из Воронежа. Его внук Мстислав стал одним из величайших виолончелистов XX-го столетия. Это он играл в Берлине в день падения берлинской стены. Эта глава показывает, как Лейпцигская музыкальная школа стала неким фундаментом, на котором были созданы три первые российские консерватории – в Петербурге, Москве и Саратове. Разработанную в статьях Эрхарда Хексельшнайдера тему русских музыкантов значительно расширила и дополнила Елизавета Тумим. Поскольку главы перекликаются, то не обошлось, к сожалению, и без некоторых нестыковок. Досадной оплошностью мы бы назвали то что в одной статье указывается год основания оркестра Гевандхауз 1781, а в главе «Русская музыкальная жизнь» сообщается что этот оркестр возник в 1743 году. Обе даты имеют отношение к знаменитому Лейпцигскому оркестру, но одна из них является годом основания оркестра, а более поздняя связана с обустройством концертного зала на чердаке дома торговли сукном – Гевандхауза. Читать эту главу одно наслаждение. Наш Лейпциг наполняется тенями великих русских музыкантов – Рубинштейна, Чайковского, Рахманинова, Скрябина. Вслед за музыкантами идут русские литераторы, жившие в Лейпциге и писавшие о нём Обстоятельно и подробно, не упуская даже незначительные и сегодня полузабытые имена, повествует Римма Запесоцкая о взаимоотношениях российских литераторов с Лейпцигом. Как правило, город наш вызывал уважение, а порой и восхищение, удостаиваясь таких сравнений как «Афины Германии» (В.Кюхельбекер)или «Перл Саксонии» (П.Анненков). Первые изыскания и публикации по этому вопросу также принадлежат профессору Хексельшнайдеру и Елизавете Тумим. Об Александре Радищеве и Николае Карамзине нам было известно достаточно много. Но в такой полноте тема эта раскрыта впервые и, несомненно, завладевает вниманием читателя. Приводимые здесь тексты, отрывки из писем были собраны из многих раритетных изданий, что является весьма ценным вкладом для книги в целом. Так воспоминания П. Анненкова и книга И. Бабста «От Москвы до Лейпцига» прежде не упоминались и не цитировались, хотя они очень подробно передают впечатления от Лейпцигской жизни того времени. Лейпциг был и неким потаённым книжным шкафом русской литературы. Ни один другой город Германии не имел такого количества кириллических шрифтов. Не последнюю роль сыграл Лейпциг для русской общественной мысли. Книжная торговля была для Лейпцига одним из основных видов предпринимательства, и именно в этом городе были впервые узаконены основные правила не только книжной торговли, но и издательской деятельности, в том числе защиты авторских прав, что было чрезвычайно важно. Для России. Пожалуй, самым знаменитым русско–немецким издательским проектом был выпуск в свет «Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона» В его подготовке принимали участие ведущие русские учёные того времени. Глава «Русское издательское дело» (автор Инна Лившиц) имеет обширную источниковедческую базу. В этой работе использованы сведения предоставленные Эрзардом Хексельшеайдером, и то что удалось обнаружить в хранилищах университетской библиотеки, а также в архивах Лейпцига, Саксонии и России. Замечательно, что большое внимание автор уделила теме перевода и привела имена и краткие биографии тех, кто своим талантом способствовал взаимопониманию представителей различных культур. Ещё одна глава профессора Хексельшнайдера содержит ранее публиковавшуюся информацию о русских революционерах. Хотя в настоящее время отношение к революции и тем кто ее готовил и осуществил, радикально изменилось, но и эта страница нашей истории недолжна быть предана забвению. Заключительная глава книги, посвященная православным традициям и православному храму св. Алексея, написанная протоиереем Алексеем Томюком, могла бы быть лучше отредактирована, чтобы соответствовать уровню всей книги в целом. Отдельной похвалы заслуживает оформление книги. Яркая цветная обложка с изображением старой ратуши и рыночной площади выполнена Владиславом Аникиным. Многие его фотографии удачно дополняют тексты. Правда, сопроводительные надписи к ним и другому иллюстративному материалу помещены лишь в конце книги, что не вполне удобно для читателя. Следует отметить и нестандартное праздничное оформление книги, придуманное Александром Потехиным – дизайнером и верстальщиком: цветные номера страниц, боковые названия глав «водяными знаками», облегчающие работу с материалом, чёткость шрифтового рисунка. Да и вообще вся книга издана с определенным полиграфическим шармом. И сегодня в Лейпциге живут россияне и представители других теперь уже автономных государств, некогда входивших в Советский Союз. Хотелось бы, чтобы летопись продолжилась и российско–немецкие экономические, политические и культурные контакты документировались. Мы желаем авторам столь важной и своевременной книгине оставлять начатого и , подготовив хорошо отредактированное переиздание этой книги, взяться за XX столетие. А выпуск книги на немецком языке кажется нам просто естественным, ведь речь в ней идет о двусторонних контактах.