Ее тело и другие

Этот сборник рассказов - исследование женственности, отношения к женщинам и их телам.Каждый рассказ - искаженная версия мира, в котором мы живем. Автор умело использует фантастические элементы и смешивает, казалось бы, несочетаемые жанры, чтобы показать абсурдную реальность.Тут и пугающая сказка о таинственной ленточке на шее, которую никому нельзя развязывать, и слишком реалистичная антиутопия о болезни, поразившей весь мир, и пересказы серий сериала "Закон и порядок", которые по осколкам складываются в зеркало и отражают лик современного общества.Яростный, чувственный и сексуальный текст. Кармен Мария Мачадо - новое запоминающееся имя в художественной литературе, ей удалось сделать то, что под силу немногим: завоевать любовь критиков, читателей и расширить возможности фикшна, а именно стереть все жанровые грани.О чем, по-нашему, эта книгаО том, что значит быть женщиной в современном миреО личных границах и (не)возможности их защититьО попытках избежать одиночества в шумном миреО новом взгляде на опыт взросления, отношений и материнстваО травмах и шрамах, которые наносят близкие людиО тайных желаниях и голоде, о том темном, стыдном, что кроется в человеческой душеО ненависти и любви к себеПремииФиналист Национальной книжной премии в области художественной литературы.Обладатель премии Bard Fiction Prize, премии Lambda Literary Award в номинации "Лесбийская фантастика", литературной премии Бруклинской публичной библиотеки, Премии имени Ширли Джексон и Премии Национального круга книжных критиков.Почему мы решили издать эту книгуПример качественной современной прозы высшего разряда, которая была оценена и читателями, и критиками.Для кого эта книгаДля любителей качественной современной прозы.Для читателей, которые следят за зарубежными новинками, читают трендовые премиальные книги, рекомендованные критиками.Для любителей феминистской и экспериментальной литературы.Цитаты из книгиЕго версияБудь я взрослой, могла бы возразить отцу, что в этом мире бывают истинные сущности, которые разглядит лишь одна пара глаз. Но в ту пору, ребенком, я приняла его версию истории и засмеялась, когда он подхватил меня со стула, поцеловал и сказал, мол, беги играй.Ленточка- У жены, - произносит он, - не должно быть секретов от мужа.- Нет у меня секретов, - возражаю я.- А ленточка?- Ленточка вовсе не секрет. Просто она - моя.- Ты с ней родилась? Почему на шее? Почему она зеленая?Я молчу. Он долго ждет ответа. Потом повторяет:- У жены не должно быть секретов.Наша первая осеньА потом осень, первая осень, наша первая осень, первое наше блюдо из тыквы, первые свитера, горелая вонь обогревателя, не вылезать из-под тяжелых одеял, запах дыма, напоминающий о том, как мне было двенадцать, я была герлскаутом и жила в палатке с девочками, которые меня терпеть не могли.Я не выдержуЧистый младенческий запах сменяется чем-то докрасна раскаленным, словно горелка электрической плитки, на которой ничего нет. Я притрагиваюсь к маленьким ножкам, а она орет, я фыркаю ей в животик, а она орет, и что-то во мне ломается: я - континент, но я больше не выдержу.Спасибо тебеЯ оставляю сообщение.Вот что я говорю:- Почему ты бросила ее на меня?Вот что я хочу сказать:- Это почти уничтожило меня, и все же нет. Это сделало меня сильнее. Ты сделала меня лучше.Спасибо тебе. Я буду любить тебя до конца времен.Как твердая груша- Я тебя люблю, - признаюсь я. Впервые я это сказала, и слова оставляют странный вкус у меня во рту - вкус правды, но еще не созревшей, словно слишком твердая груша. Я отбираю у нее подсвечник, прячу в карман куртки. Целую ее висок, скулу. Она утыкается в меня.