Товары продавцаНайдено товаров: 99972

Кирилл Кобрин — писатель, историк, журналист, или, по его словам, «пишущий на русском языке европейский литератор и историк». Среди его героев — Венцеслав Холлар, Франц Кафка, Антуан-Жан Гро, Наполеон Бонапарт, Томас Манн, Эдуард Гиббон, сам автор и все мы, к несчастью оказавшиеся в это время и в этом месте.

Павел Зальцман (1912–1985), художник, ученик Филонова, обратился к литературному творчеству под влиянием обэриутов. К своим снам автор пронзительного романа «Щенки» обращался (и возвращался) на протяжении всей жизни: и в блокадном Ленинграде, и в алма-атинской эвакуации, и уже после войны, когда Казахстан из перевалочного пункта превратился для него в новый дом. Сборник, выпущенный магазином «Бабель», охватывает все эти периоды жизни Зальцмана и соответствующие срезы реальности и сюрреальности, свидетелем которых он стал, чтобы, в отличие от тех же обэриутов, уцелеть и донести их до читателя в полном объеме. Сновидение у Зальцмана становится мощным импульсом для создания полноценного произведения — картины, стихотворения, рассказа.

перевод с иврита Александра Бараша «Йегуда Амихай (1924, Вюрцбург, Германия – 2000, Иерусалим) – поэт, прозаик, драматург. Предки его жили в Баварии со Средних веков. В 1936 году семья переехала в подмандатную Палестину. Во время Второй мировой войны Амихай служил три года в Еврейской Бригаде в британской армии (записался добровольцем после окончания школы), затем (также добровольно) – боец Пальмаха (десантник) во время Войны за Независимость. Закончил Еврейский Университет в Иерусалиме (литература и библеистика). Автор 13-ти книг стихотворений, двух романов, собрания рассказов, а также детских книг и пьес. Переведен на сорок языков. Среди английских переводчиков – Тед Хьюз; поэт дружил с У.Х. Оденом. Тексты Амихая включены в школьные программы и университетские курсы в разных странах. Он – лауреат Премии Израиля (1982) и множества других израильских и международных премий, несколько раз был номинирован на Нобелевскую премию. Йегуда Амихай совместил язык своего религиозного бэкграунда, молитв и Библии (он вырос в религиозной семье) с современным разговорным ивритом. Такой тип „разнородной чувствительности“, „смешанный образ языка“, как он это называл, был для него органичным – и новаторским для израильской поэзии той эпохи. Одна из важнейших черт поэзии Амихая – почти физическое ощущение воспоминания. Он говорил: „Я могу подхватить, поймать любой момент моей жизни и оказаться почти физически прямо там“. Тут тоже есть корни в еврейской традиции: существует талмудическое высказывание, что „нет ничего, что раньше или позже в Библии“, что значит: всё, все события, присутствуют, существуют всегда, в настоящем времени, прошлое и будущее сходятся в нем в одной точке – особенно в языке. Я надеюсь, что это произошло и в переводах, предлагаемых вашему вниманию». Александр Бараш, переводчик и комментатор издания

Света Бень, Бенька -- лидер беларусской кабаре-группы "Серебряная свадьба", поэтесса, актриса, режиссер. "Ее стихи и песни… всегда о нас: о всяком живом человеке на этой земле, потерянном и одиноком; о самом добром в нас и самом злом, самом светлом и стыдном, грустном и драгоценном" (Армен Захарян).

Экранная проза или горизонтальная группа пьес. Пьеса Esther Bol [Аси Волошиной] «Crime» — потрясающее, выворачивающее душу свидетельство преступной войны, которую Россия ведёт в Украине. Это не просто текст — это в буквальном смысле кровоточащая рана, это крик боли, стыда и ужаса. Пьеса-крик — вот такой жанр появился на наших глазах. Обложку книги создал известный художник-иллюстратор Виктор Меламед.

Переиздание книги «Смирнов пытается вспомнить» с новой обложкой. Вроде бы та же книга, а и совсем другая. Всегда немного удивительно, печально и нежно смотреть на фотографии, где место, которого уже нет, люди, некоторых уже нет, время, а его вроде бы и вообще нет, но вот же, оно прошло… Осталась память. Но и она не верна, ускользает, как сон. А ещё есть стихотворные тексты.

Большая семья Бурлюков после революции и Гражданской войны разделилась — часть семьи навсегда покинула Советскую Россию, часть осталась на родине. То же случилось и с семьей и обширным кругом друзей Сони Делоне. Но, несмотря на закрытые вроде бы границы, переписка в обеих семьях не прекращалась годами, и основным мотивом бесконечных писем был спор уехавших с оставшимися — об оправданности бегства, о страхе перед будущим и о том, правильным ли было то или иное решение. В своей новой книге «Уехать нельзя остаться» писатель и исследователь Евгений Деменок, опираясь на до сих пор неопубликованные архивы, пытается восстановить эту переписку и вновь — и вновь — заговорить о до сих пор не теряющей актуальности теме. Потому что боль, которая сопровождала этих людей на протяжении их драматических и, часто, трагических жизней, остается болью всегда — и для тех, кто уезжает, и для тех, кто остается. Независимо от того, в какие страшные времена происходят описываемые события.

«Эта книжка состоит из двух частей. Первая — довоенная, вместившая несколько текстов, написанных в Москве, мой отъезд из России в 2018 году, жизнь в Вильнюсе и Pиге. Вторая страшный военный год, оказавшийся лишь первым, несмотря на весь ужас и абсурд. Между ними — линия соприкосновения, линия жизни, кончающаяся смертью на наших глазах. Я очень люблю всех, кто читал эти, ещё не остывшие тексты, помогал их править и помогал жить. Это и ваша книжка, если я такого достоин: жена Мария, дочь Алиса, сын Даниил; авторы, подарившие отзывы, — Демьян Кудрявцев, Линор Горалик, Томас Венцлова; Елена Фанайлова, написавшая открывающий эту книгу текст; Михаил Айзенберг, который помог отредактировать сборник; Дмитрий Кузьмин, благодарность которому я коплю с начала девяностых за его глобальное, направляющее понимание современной поэзии». Константин Рубахин Обложку книги создал известный художник-иллюстратор Виктор Меламед.

Неожиданный и долгожданный сборник последних - на сегодняшний день - стихотворений,  написанных поэтом Фёдором Сваровским (Черногория) в 2022-2024 годы. Фёдор, сохраняя выбранную много лет назад стилистику, пишет тексты по-новому - скажем честно, вопреки. В оформлении обложки использована работа Михаила Яхилевича «Лодка» (2017)

Федор Сваровский — поэт, обладающий собственным, легко узнаваемым голосом. Перед вами первый за долгие годы сборник стихов Сваровского, в которых он со свойственной ему тонкой и мудрой иронией говорит об окружающем нас всех абсурде повседневности.

Автофикшн-текст о женском переживании войны, диктатуры, сопротивления, преследования и эмиграции, который был начат в спецприемнике. Книга посвящена «каждой активистке Феминистского Антивоенного Сопротивления». “Одни говорят, что это роман, другие – что дневник, третьи определяют как поэтический сборник. Мы живем сейчас в страшный, очень размытый момент, когда все вещи нуждаются в переосмыслении и переопределении. Наверное, поэтому и тексты не нужно сковывать границами жанра” (Д.С.).

Автор Соллертинский Иван Иванович Кол-во страниц 218 Язык Русский Издательство Издательство книжного магазина Бабель Год издания 2021 Страна-производитель Israel Переплет Мягкий Состояние Новое

«Стансы в медитации», как и другое творчество Гертруды Стайн (1874-1946), отличает радикальное новаторство, основанное на языковой игре, в частности, на повторах одного и того же слова или словосочетания, омонимах, омофонах, полисемии и на рифмах, которые вместе с неожиданными анжамбеманами полностью изменяют смысл предыдущего высказывания. За исключением точек, в «Стансах» нет знаков препинания, причем Гертруда Стайн говорила: «Зачем ставить вопросительный знак, если и так понятно, что это вопрос». Сочинение, по Стайн, - это постоянное начинание, начало, когда «все почти похоже, оно должно отличаться и оно отличается, естественно, что все используется и есть продолженное настоящее и начало снова и снова, если все так похоже, оно должно просто отличаться и все просто разное было естественным путем созидания тогда»

Виктор Меламед, художник, преподаватель и музыкант, автор популярных текстов о механике изобразительного искусства, дебютитрует в прозе циклом экспериментальных повестей о границах человеческого. "Вооружившись опытом художника - умением даже не столько рисовать, сколько видеть, - Меламед пристально вглядывается в возможности языка, доводя работу с ним до невероятной степени изобретательности. Только это позволяет описать безнадежный постчеловеческий мир, мир после истории: Возможно, тот мир, в котором мы уже живем, сами того не замечая". Михаил Калужский

В этой книге Вячеслав Курицын рассказывает о том, что делал Владимир Набоков в Берлине летом 1926 года; когда его жена уехала почти на два месяца: куда ходил, с кем общался, что писал, что читал, где и как выступал, о чем мечтал, каким был его бюджет и почему он думал, что счастлив.

Сказка об «учёном» немце, вознамерившемся понять как летает муха и совершить таким образом самостоятельный полет. Дойвбер Левин – забытый обэриут (по меткому выражению литературоведа Валерия Дымшица), друг (и даже соавтор) Даниила Хармса, единственный участник ОБЭРИУ, не писавший стихов, и – единственный из этой поразительной компании, ни один обэриутский текст которого не сохранился: архив Левина сгорел в блокадном Ленинграде, а сам Левин погиб на фронте в первые дни войны. «Полет герр Думкопфа» — книга, родившаяся из крошечного рассказа, опубликованного в девятом номере журнала «Ёж» за 1930 год и подписанного Дойвбером Левиным и Даниилом Хармсом. Для детей от 6 лет.

Ничего подобного революционным и радикальным представлениям Эльxанана Лейба Левинского о будущей Стране Израиля никто не читал. В свое время его «Путешествие…», наряду с герцелевским сочинением, для нескольких поколений еврейской читающей публики стало важнейшим визионерским высказыванием. При этом его самая известная книга никогда не переводилась на русский язык! В начале 1920‑х в СССР все книги Левинского были изъяты из библиотек и запрещены к распространению как ультранационалистические. В 1930‑е факт наличия в домашней библиотеке «Путешествия…» мог обернуться реальной трагедией. В 1970‑е было уничтожено Второе еврейское кладбище и вместе с ним — могила Левинского. Перед вами — первый перевод на русский язык романа, который может дать ответ на вопрос, каким видели «одесские мудрецы» будущее и чем их видение отличается от нашего настоящего.

“Это я, Герман Лукомников / не смог остановить сумасшедших полковников. / Мои поэтические строчки / не спасли ничьего сына, ничьей дочки. / Здесь должно быть какое-то продолжение, / но я не нахожу подходящее выражение”

Собрание новых стихов автора

Мертвый язык, забытые тексты, любовь с первого взгляда, фальшивый янтарь, маленькие города большой Европы, ожидание войны, искусственная кома и совершенно реальная жизнь - в новой прозе Михаила Калужского, автора многих документальных спектаклей, которому надоела документальность и который полюбил вымысел.

Литературные столицы мира: Берлин   Содержание Екатерина Дмитриева Форпост в пустой степи, или Берлин, город будущего (pdf) Русский Берлин Александр Долинин Берлин Набокова Немецкий Берлин Зигфрид Кракауэр Улицы Берлина и не только. Перевод Дарьи Андреевой Франц Хессель Прогулки по Берлину. Перевод Дарьи Андреевой Альфред Дёблин Судьбоносное путешествие. Перевод Дарьи Андреевой Бернд Кайю Из книги “Берлинцы по выучке”. Перевод Дарьи Андреевой Сара Хан Духи Берлина. Непридуманные истории. Перевод Дарьи Андреевой Австрийский Берлин Ингеборг Бахман Нечаянное место. Перевод Дарьи Андреевой Венгерский Берлин Шандор Мараи Признания одного буржуа. Перевод Оксаны Якименко Французский Берлин Кристиан Прижан Берлин будет однажды. Перевод Елизаветы Легеньковой Жозеф Кессель Преступный мир Берлина. Перевод Яны Арьковой, Наталии Смирновой,Татьяны Филиной, Валерии Фридман, Юлии Шаповаловой Жан Жироду Улицы и лица Берлина.                                                             Перевод Яны Арьковой, Марии Великановой, Наталии Смирновой, Татьяны Филиной, Валерии Фридман, Юлии Шаповаловой Мишель Бютор Берлин 64. Перевод Валерии Фридман Сесиль Вейсброт Музейный остров. Перевод и вступление Екатерины Дмитриевой (pdf) Американский Берлин Джон Дос Пассос Из Берлина спальным вагоном. Перевод Александра Глазырина Билли Уайлдер “Официант, танцора, пожалуйста!” Из жизни танцора по вызову. Перевод и вступление Дениса Захарова (pdf) Английский Берлин Пэлем Гренвилл Вудхаус Берлинская неделя. Из дневника. Перевод и вступление Александра Ливерганта (pdf) Итальянский Берлин Джузеппе Куликкья “Берлин — это дом”. Перевод Владиславы Сычевой Клаудио Магрис Стена. Перевод Марии Ляпуновой Голландский Берлин Сейс Нотебоом Берлинские записки. Перевод Нины Федоровой Переводчики номера (pdf) В апрельском номере:   Апрельский номер «ИЛ» называется «Литературные столицы мира: Берлин», составитель — филолог Екатерина Дмитриева, она же — автор обстоятельного вступления к тематическому номеру, содержащему девять разделов: «Русский Берлин», представленный очерком литературоведа Александра Долинина «Берлин Набокова»; «Немецкий Берлин», представленный, что естественно, куда большим числом авторов; «Австрийский Берлин» с очерком Ингеборг Бахман «Нечаянное место»; «Венгерский Берлин» — с «Признанием одного буржуа» Шандора Мараи; и далее в порядке очередности: Берлин — французский, американский, английский, итальянский, голландский. Берлин в нынешнем номере запечатлен не только собственно писателями, но и социологами, кинокритиками, философами, журналистами и пр., чьи краткие биографические сведения приводятся в постраничных сносках, а традиционный заключительный раздел номера — «Об авторах» по справедливости отдан многочисленным переводчикам. Какие-то материалы номера, особенно написанные до прихода нацистов к власти, по звучанию близки к тому, что в литературе XIX столетия называлось «физиологическим очерком», но Берлин — одно из про́клятых мест ХХ столетия, отбросивших зловещую тень даже на свое же прошлое, что не могло не сказаться на интонации большинства очерков и на читательском восприятии. По берлинским руинам в 1948 году ходит вернувшийся на пепелище после пятнадцатилетнего отсутствия немецкий писатель Альфред Дёблин (1878–1957), разглядывает развалины и размышляет: «Да, здесь что-то произошло… Разгулялась нечисть. Расплодилось преступление, народ позволил задурить себе голову… Все это клубилось на улицах, отдавалось от стен, которые теперь пали ниц. Как тут не думать о возмездии? Те, кто здесь жил, все эти миллионы людей — никакие не соучастники. Они смотрели на ведьминский шабаш со стороны. Но их дома все равно рухнули, а их самих перебили. Таков беспощадный приговор истории». (Перевод Дарьи Андреевой.) Читатель видит город под разными углами зрения: безумный Берлин Ингеборг Бахман (1926–1973) в переводе Дарьи Андреевой; пряный Берлин Шандора Мараи (1900–1989) в переводе Оксаны Якименко. Голландец Сейс Нотебоом (р. 1933) – хроникер падения Стены. (Перевод Нины Федоровой.) А по мнению Джона Дос Пассоса (1896–1970), побывавшего там в 1945 году, руины руинам рознь: «Берлин не был просто еще одним разрушенным городом. Несчастья людей, чья жизнь обратилась в руины, достигла здесь предела, по ту сторону которого жертвы настолько деградируют, что к ним уже не испытываешь чисто человеческого сочувствия…» И эта ужасная догадка американского писателя подтверждается жизненным опытом авторов с лагерным прошлым: освенцимским опытом Примо Леви (1919–1987) и колымским — Варлама Шаламова (1907–1982). И все-таки, коль скоро жизнь, несмотря на ужасы и катастрофы, продолжается, остается последовать довоенному призыву немецкого писателя Франца Хесселя (1880–1941), который можно толковать и расширительно, а не только по отношению к Берлину: «Так будем же требовать от самих себя, постараемся хоть немного научиться праздности и наслаждению, а эту штуку под названием Берлин, в смешении и совмещении драгоценного и мерзостного, добротного и фальшивого, шутовского и почтенного, будем подолгу разглядывать, проникаясь нежностью и изыскивая красоту — до тех пор, пока город не станет по-настоящему красив». (Перевод Дарьи Андреевой.)  Итак, герой апрельского номера — город-оборотень Берлин.

О Леониде Ивановиче Добычине (1894-1936) сложно рассказывать вне печально-привычных выражений: “трагическая фигура”, “незаслуженно осужденный”, “исчезнувший”, “забытый”. Он – скромный статист из брянского Губстатбюро, предпочитал, чтобы имя его в печати не раскрывали: “Только “Л. Добычин”, а не “Леонид”, как некоторые мерзавцы неизвестно на каком основании практикуют”. В талант прозаика особенно верил Корней Чуковский, публикуя его рассказы и помогая знакомиться с другими писателями. С момента восхождения Добычина в советской литературе последовало жесткое порицание за формализм: в 1936 году началась травля первого и единственного романа “Город Эн”, что оскорбило и обидело автора. Предположительно он покончил с собой сразу после заседания 25 марта в ленинградском Доме писателей. Австрийская исследовательница Элизабет Маркштейн говорила, что его синтаксис – синтаксис абсурда. “Инфантилизм” можно считать основной психологической установкой Добычина в “Городе Эн”. Это роман взросления, “разрушающий своей дискретностью моноритм “взрослого” сознания”. 

Содержание Жан Дютур Молочные реки. Десять лет из жизни хозяина молочной лавки. Роман. Перевод с французского Ирины Волевич Сержи Памиес Два рассказа. Перевод с испанского Ольги Кулагиной Норайр Енгибарян Философские миниатюры. Перевод с армянского Гургена Баренца Из классики ХХ века Лоуренс Ферлингетти Стихи и пьеса. Перевод с английского и вступление Владимира Окуня (pdf) Лондон Вирджиния Вулф Семь эссе о Лондоне. Перевод с английского Александра Ливерганта Документальная проза Мартин Коан Алло? Реквием телефону. Фрагменты книги. Перевод с испанского Юлии Лариковой Юбилей Мария Штейнман Гилберт Кийт Честертон: эссе о гордыне, хоре и драконовой бабушке Трибуна переводчика Татьяна Якушкина Новый перевод “Книги песен” Петрарки: напильник Амора против точности в переводе В. Г. Маранцмана Письма из-за рубежа Александра Грабарская Книжные развалы БиблиофИЛ Среди книг с Мариной Козловой Авторы номера (pdf)   В майском номере:   Открывается номер романом французского автора Жана Дютура (1920–2011) «Молочные реки. Десять лет из жизни хозяина молочной лавки» в переводе Ирины Волевич. Оккупированный Париж 1940–1944 годов. Герой романа, молочник, и все его семейство наживаются на войне. Логика конформизма вынуждает его совершить в ряду относительно мелких проступков и одно большое преступление, что не мешает торговцу прослыть антифашистом и сделать успешную карьеру в послевоенное время. Другой герой – положительный, терпит житейское поражение. Мрачная книга.  Два рассказа испанца Сержи Памиеса (р. 1960) в переводе Ольги Кулагиной. Трагическая проза жизни.  «Философские миниатюры» армянского автора Норайра Енгибаряна (1945-2024) в переводе Гургена Баренца.  "Держите в чистоте  Свои имена, —  <…>  Придет время,  И они станут  Отчествами”.  Рубрика «Из классики ХХ века». Американский автор Лоуренс Ферлингетти (1919—2021). Стихи и пьеса «Солдаты без страны». Перевод и вступление Владимира Окуня. Одна из главных тем Ферлингетти-поэта, говорится во вступлении, «маленький человек во все более враждебном, невыносимом мире… “Я вижу их на каждом углу / <...> На их головах нет котелков они без тросточек / Свернув за угол они подтягивают штаны / и уходят от нас / в великую американскую ночь”.  «Семь эссе о Лондоне» английской писательницы Вирджинии Вулф (1882–1941) в переводе Александра Ливерганта. Увлекательное краеведение напополам с подлинным глубокомыслием: «Склад идеально продуман как склад, кран — как кран; это и есть красота… Красота – побочный продукт пользы» («Лондонские доки»).  «Документальная проза». Фрагменты книги аргентинца Мартина Коана (р. 1967) «Алло? Реквием телефону», перевод с испанского Юлии Лариковой. Краткая история отношений рода людского с, говоря современным языком, - гаджетом.  Рубрика «Юбилей». Мария Штейнман «Гилберт Кийт Честертон: эссе о гордыне, хоре и драконовой бабушке». Речь в заметке идет о тридцатилетней деятельности юбиляра в качестве колумниста.  «Трибуна переводчика». Филолог Татьяна Якушкина анализирует новый перевод «Книги песен» Петрарки, выполненный В. Г. Маранцманом. Образец профессионального анализа.  Рубрика «Письма из-за рубежа». Александра Грабарская «Книжные развалы». Экскурсия по книжным магазинам Стокгольма, Мадрида и Порто.  Рубрика «БиблиофИЛ»: «Среди книг» с Мариной Козловой. Отзыв на выход антологии «Итальянская проза нового тысячелетия». – М.: Типография Левко, 2024.

Издание представляет собой собрание рассказов Маркиша о его невероятной жизни — от общения с Анной Ахматовой до поисков снежного человека, от первого послевоенного лета до покорения Памира. В авторском стиле хорошо узнается его живая речь — неподражаемые интонации, едкий юмор, саркастичный, но всегда доброжелательный взгляд на окружающий мир, это не проходящий неподдельный интерес к жизни как таковой.  Давид Маркиш — писатель, автор полутора десятков романов, публицист, общественный деятель, сын поэта и одного из руководителей Еврейского антифашистского комитета Переца Маркиша, живет в Израиле с начала 1970-х. Маркиш – лауреат израильских и зарубежных литературных премий, многие его книги переведены на иврит и на европейские языки.

Что все-таки общего есть у столь разных направлений человеческой деятельности, как литература, музыка, изобразительное искусство? Вероятно, стремление взять некий факт бытия либо сознания, доступный чувственно или интеллектуально, чтобы сообщить о нем, несколько переврав, но через это перевирание чем-то дополнив — если, конечно, произведение удалось. Проще говоря, самые разные виды искусства могут жить параллельно, но их всегда будет роднить один инструмент — метафора. Так, по крайней мере, считает художник, музыкант, а с недавних пор еще и практикующий прозаик Виктор Меламед. Образ диагональной лягушки автор одолжил у пионера и ветерана цифрового искусства Кая Краузе, заметившего: «Хорошая аналогия подобна диагональной лягушке». Отталкиваясь от этого образа, Меламед выстраивает своего рода трактат (или антитрактат, это с какого угла посмотреть) о, как легко догадаться, метафоре в искусстве. Но делает это так, что книга о диагональной лягушке сама становится диагональной лягушкой, описывающей своими прыжками зигзаги творящего сознания, скачущей от сосредоточенного исследования метафоры тренировки к отвлеченным рассуждениям об искусственном интеллекте, от сопоставления творческих установок Сезанна, Бродского и Германа Лукомникова (в пользу первого) к дзен-буддистским теориям и практикам. «Талант — это слово-топор. Положив его в котел, где варится творческая индивидуальность и уникальный язык художника, мы добавляем образовательный опыт, зрительский опыт, жизненный опыт, особенности тела и мышления, социальную среду, склонность к игре, неврозы, опыт предъявления к своей творческой работе высоких стандартов качества, внимание к нюансам, консистентность, упертость — и выкидываем талант к чертям собачьим». Книга содержит множество упражнений для самостоятельного выполнения в целях общего эстетического развития.

Санкт-Петербург, 1913 год. Юный корнет Всеволод Князев пытается стать своим среди знаковых фигур Серебряного века - заводит романы, читает стихи, кутит в «Бродячей собаке». Что заставило молодого, подающего надежды поэта покончить жизнь  самоубийством? Почему его судьба стала для современников символом времени, а Анна Ахматова посвятила его памяти «Поэму без героя»? На эти и многие другие вопросы, связанные с личностью и судьбой В.Г. Князева (1891–1913), ответит книга «Призраки на петербургском льду»

"Эта книга, - говорит Анна Наринская, - почти полностью состоит из статей, написанных за время, прошедшее после моей эмиграции из России. Исключение составляют тесты, посвященные моему другу, поэту Григорию Дашевскому — человеку, умевшему отличать добро от зла. За время, прошедшее с его смерти в 2013м, это редкое качество стала еще более важным, а отсутствие Гриши — еще более зияющим. По большей части это журналистские тексты, пытающиеся хоть как то пересобрать черепки, в которые превратились моя и многих моих друзей (иногда я осмеливаюсь говорить не только за себя) картина жизни после февраля 2022 года. Они написаны по разным поводам и для разных изданий, но некоторые темы и даже некоторые иллюстрирующие их примеры и цитаты повторяются из текста в текст». Об этих текстах, этих цитатах и этих людях и пойдет речь на вечере, посвященном презентации книги. "У текстов Анны Наринской и работ Ивана Лунгина есть очевидный общий знаменатель: они - прямое следствие 24 февраля 2022, без российского вторжения в Украину их не было бы или они были бы другими. Но, исходящие из этой общности, из зоны коллективного отчаяния и распада, они не перестают исследовать и (что, может быть, еще важнее) видеть и узнавать. Удивительно, что ясность и безнадежность могут быть еще и целебными; еще удивительней - что есть голоса, способные сказать безумию "ничего подобного". - Мария Степанова

Самого человека было не разглядеть, - невысокий, худой, он казался нам таким маленьким по сравнению с огромной корзиной, на которой громоздились всякого рода плетенки, привязанные друг к дружке бечевками, - он приближался, и фигурка его была цвета пыли. А над ним возвышалась эта светящаяся колонна, и мы глядели, как он приближается, идет к нам из дальних краев, и спрашивали себя: «Что же это такое?"

«Снеговик», первая прозаическая книга Вадика Королёва (муз. группа OQJAV), собрался из публикаций разных лет и хронологически тает с сентября по август, но без учёта года и в силу этого — географии. Тает, тает и растает — слепим новый, а если не мы — так уже новенькие, следующие. Все совпадениях в именах и ситуациях допущены специально, авторская орфография/пунктуация сохранена сознательно. Не пытайтесь повторить в домашних условиях.

Алексей Петрович Цветков (1947–2022) — выдающийся поэт, с которым нам посчастливилось жить в одно время. «квинсские идиллии и другое» — последнее прижизненное издание автора — включают в себя лирический цикл «квинсские идиллии», стиxи последниx лет и отрывок автобиографической прозы.

к 30-летию съемок в венеции Книга «Прогулки с Бродским и так далее» - это полная версия уникальной съемки одноименного фильма Елены Якович и Алексея Шишова. В фильм вошла лишь часть разговоров с поэтом, к тому же, когда камера была выключена, Иосиф Александрович разрешил пользоваться диктофоном. Новое, исправленное издание книги дополнено двумя интервью - с Яковом Гординым и Константином Азадовским, которые навещали Бродского в Норенской. В марте 2024 года исполнилось 60 лет ссылке поэта. Все меняется, кроме пагубной привычки властей отправлять своих великих поэтов с глаз долой, безошибочно определяя, кто достоин.

Элен Бессет (1918–2000) - знаковая фигура французского авангарда, родоначальница «поэтического романа», любимица Раймона Кено, Натали Саррот, Симоны де Бовуар и Андре Мальро. Появление Бессет на литературной арене середины XX века произвело настоящий фурор, она по праву снискала славу «французского Джойса». Маргерит Дюрас, которую как-то спросили, кого из современных писателей стоит читать, заявила: «Элен Бессет, никого более!» «Двадцать минут тишины» - один из главных романов Бессет. Это авангардистский текст, одновременно поэтический и прозаический, в котором бурное действо разыгрывается лишь в воображении рассказчицы. Плюс ко всему - это детектив с черным юмором. А еще - роман-обманка, поскольку запутанное расследование оказывается историей… обычной свечки.

Значит, Леонид Савельевич Липавский и Яков Семёнович Друскин, если коротко, — это два философа, близкие к ОБЭРИУ. Первый написал несколько прекрасных текстов, в том числе «Исследование ужаса», а ещё в 1933-1934 годах зафиксировал и сохранил «Разговоры», которые вели между собой Хармс, Введенский, Олейников, Заболоцкий, Друскин и сам Липавский. Пропал без вести на Ленинградском фронте с 22 сентября 1941 года. Второй оставил после себя дневники, которые вёл с 1926-го по 1966 год, и философские труды, а блокадной зимой 1941-го на детских саночках отвёз с улицы Маяковского на Петроградскую сторону архив арестованного Хармса, сохранил его — и оказавшиеся у него позже сохранившиеся рукописи Введенского — и в 1960-е допустил к ним некоторых литературоведов. Дожил до начала 1980 года. Оба не мнили себя поэтами, но оставили некоторое количество поэтических текстов. Именно их мы и издали — благодаря литературоведу Валерию Шубинскому. Такая история.

Выдающийся роман Бориса Житкова (1882–1938) — неординарного писателя первой половины XX века, близкого к кругу ОБЭРИУ и несправедливо оставшегося в памяти поколений как автор детских рассказов о морскиx приключенияx. Его роман «Виктор Вавич» — единственное большое произведение Житкова, написанное для взрослыx, — был замечен еще в тридцатые годы прошлого века, но целиком был напечатан только через десятилетия после смерти автора. Густонаселенное повествование о революции 1905 года, о любви и предательстве, о дружбе и семье, о смелости и трусости, «Виктор Вавич» — один из главныx романов, написанныx на русском языке в первой половине XX века, — до сиx пор остается непрочитанным. Понять значимость и величие увлекательнейшего текста поможет предисловие, написанное для этого издания литературоведом Валерием Сажиным.

Автор Михаил Король Кол-во страниц 192 Язык Русский Издательство Издательство книжного магазина "Бабель" Год издания 2024 Страна-производитель Israel Переплет Мягкий Состояние Новое

В мире, в который Машиах так и не пришёл, но мёртвые всё равно восстали, Цой жив, учёные ищут способ борьбы с «вернувшимися», солдаты решают проблемы своим способом, давно умерший дедушка бубнит из туалета что-то на идише, современное искусство становится ещё более радикальным, вдалеке бродят тёмные олени, а человеческие чувства и эмоции в очередной раз проходят проверку на адекватность. В новой, только что вышедшей в нашем издательстве, книге Бориса Лейбова «Холь» извечный страх смерти заменили на страх перед вечной жизнью, а в остальном вроде бы ничего не изменилось — всё так же грустно и смешно. 

В последние годы жизни выдающийся поэт Алексей Цветков (1947–2022) составлял собственное избранное. Об этом не знал никто, даже самые близкие друзья Алексея Петровича. Файл был найден уже после смерти Цветкова. Книга «Самое избранное» — это и есть корпус поздних текстов Алексея Петровича, собранный им самим. Это тексты, которые Цветков посчитал наиболее важными. «Их отличает страстность — лирическая, философская, богоборческая; та же страстность, что была присуща ему и в жизни (кто хоть раз присутствовал при застольных дебатах с его участием, поймет, о чем речь) …» — написал в предисловии Александр Стесин. На последней странице обложки фотография Дмитрия Брикмана

Сборник актуальной поэзии Сергея Круглова, включает стихи, написанные в 2022 и 2023 годах. Предисловие Линор Горалик.

В книгу Максима Д. Шраера вошли тексты, написанные после 7 октября 2023 года и так или иначе связанные с войной против Израиля, против Украины и против евреев во всем мире, а также избранные переводы из американских поэтов. «Книга Максима Д. Шраера — важный документ эпохи. Прямая и открытая позиция в отношении Израиля, пафос сочувствия и поддержки, переживание невыносимой боли, принесенной 7 октября... Книга Максима Д. Шраера, на мой взгляд, замечательный пример международной русской литературы в американском изводе». —Александр Бараш «Это смелая книжка. Не только потому, что её автор открыто заявляет о своей позиции и настаивает на этом праве свободного человека. Это смелость политического высказывания. Но и в поэтическом высказывании Максим Д. Шраер так же самостоятелен, демонстрируя при заявленном единстве темы разнообразие формы. Это редкость». —Лена Берсон «Это страстная книга. И виртуозная по исполнению. … Перед нами абсолютно самобытный поэт. Такие голоса редки. К ним надо прислушиваться и дорожить ими». —Илья Кутик «“Война” Максима Д. Шраера — это попытка отчаянного, но очень внятного цельного прямоговорения. Публицистический памфлет. Экзистенциальный манифест. И своего рода оратория. И реквием. И вокальный, и инструментальный цикл. И документальная драма. И модернистский псалом… ». —Сергей Лейбград «Сборник “Война” Максима Д. Шраера овеществляет в слове трагические события современности. … Требуется не только умение, но и лирическая отвага, чтобы потребность выговориться претворилась в созидательное творческое действие, а это как раз то, что происходит в стихах Шраера». —Григорий Стариковский

Сборник «Баварские штрихи» объединяет заметки и эссе, посвящённые сюжетам баварской истории, а также включает два рассказа. Одной из сквозных тем становится присутствие русских путешественников и эмигрантов в Баварии — личные судьбы, культурные следы, параллели эпох. Затрагиваются также драматические страницы времён Третьего рейха. Особый цикл посвящён королю Людвигу II — его жизни, смерти и постмортальной мифологии, разросшейся до масштаба национального символа. В основе некоторых текстов лежат собственные архивные находки автора и личные исследования.